Отправлено: 24.02.09 00:13. Заголовок: [Dare]

цитата:

Место: Польша, Краков, семейное поместье Вогельвеиде. Время: 6 апреля, 2006 года. Действующие лица: Вилли & Эффи.

 Отправлено: 25.02.09 17:21. Заголовок: Кажется, это была уж..

Кажется, это была уже третья встреча Эффи и Вильгельма, по возвращении обоих в Польшу. В первый раз они встретились на одном из званых ужинов. И в с первой же встречи дети вполне хорошо отнеслись друг к другу. Первая встреча всегда запоминалась. Она всегда оставалась в памяти и не разрешала себя же вычеркивать, хотел ты этого или нет. После второго раза свидания с Вильгельмом Эффи прекратила с ним видеться, так что теперь с лишком года два она уже не видала его и почти ничего не слышала о нем. Но два года спустя на нее навалилась куча информации про своего давнего друга. Ссора, которая разгорелась между немцем и полькой улеглась в одно мгновение, стоило девушке услышать от своего отца новость о том, что семья Вогельвеиде приглашает их к ним в поместье.
Краков никогда не нравился девушке. Здесь часто шли дожди, солнце вообще не очень любило этот край Польши. От Варшавы Краков был не так далеко, но все равно дорога казалась безумно долгой и бесконечной. Краков был безумно красивым городом, только серым и скучным. Однако как полька, Эффи уважала все города своей страны. Будь то Краков, Варшава или тот же Сопот близ Балтийского моря.
Обещания оцта, что ни вот-вот доедут до поместья немцев, сбылись быстро. Эффи сидела в машине и думала, постепенно привыкая к столь скучной дороге. Эффи неожиданно почувствовала, что дрожит. Впервые в жизни она испугалась. Спустя два года она едет к лучшему другу. К человеку, который узнал за две встречи ее всю. От А до Я. Ее страхи, ее фетиши, ее предпочтения среди людей, ее интересы и хобби, которыми девушка увлекалась больше всего в своей жизни. Он знал, что девушка ненавидела синий цвет, безумно тряслась при упоминании истории ее семьи. Девушка она была странная, но первый человек посмотревший на нее с пониманием оказался именно Вильгельм. Вильхельм, Вильгельм – без разницы. Она очень уважала немца, а еще знала историю его семьи. Немца, кажется, назвали в честь последнего кайзера Германии, так что девушка не брезгала оказывать почтение имени Вильхельма.
Из раздумий девушку вывел заботливый голос отца, который порекомендовал девушке быстрее вылезать из машины и идти к дому. Ну вот опять на улице шел дождь, так что Краков все еще не нравился девушке. Открывая дверь, она ступила на мокрый асфальт, который еще не успел превратиться в пристанище луж. Поморщившись, она громко хлопнула дверью и проследила за тем, как шофер выбегает из машины и помогает ей открыть зонт. Повернувшись в сторону, она думала посмотреть на оцта, но тот не дожидаясь дочери уже отправился к дому. Выхватив зонт из рук шофера, девушка не спеша направилась вслед за отцом, все еще продолжая смотреть по сторонам. Природа в Кракове была идеальна. Невероятно зеленый край, а если учитывать, что они сейчас находятся в дорогущем саду этого поместья, то сложно представить, насколько здесь все было прекрасно.
Бамблеби остановились около дверей. Отец не спеша нажал на дверной звонок и спустя пару минут дверь открыл дворецкий. Их провели в дом быстро. Эффи лениво скинула с себя куртку, впихнула ее первому попавшемуся человеку. Который, к сожалению, оказался немцем. Поднимая взгляд, девушка разглядывала друга долгое время. Они оба молчали. Целую длинную минуту протянулось это молчание. Оба стояли и смотрели друг другу в глаза. Оба были бледны. Вдруг Девушка вся затряслась и крепко обняла Вильхельма. Это ничуть не любовь, нет-нет, это просто настоящая дружба.
- Elo, Вильхельм. Как бы это не звучало странно или нелепо, но я рада тебя видеть, – по-прежнему тихо и раздельно продолжала Эффи. Но говорила она уже как бы вне себя, как бы не своею волей, повинуясь какому-то неопределенному велению. – Мне даже стыдно признавать то, что я соскучилась за два года по азартным играм. Карты интересны только с тобой, ну а коньяк раза в три вкуснее, когда пьешь в нужной компании. Где твой отец, мать, братья и сестры? – девушка на столько увлеклась разговорами, что вовсе забыла поприветствовать взрослых. Хотя по всей видимости родители давно поняли, что детям нужно пообщаться друг с другом вне компании взрослых.
Оглянувшись, девушка не заметила ни одного человека, так что она поспешила отпустить немца и поправить рубашку, которая немного задралась. Эффи всегда одевалась подозрительно странно для своего положения. Рубашки, джинсы, жилетки или же вновь рубашки были привычными для нее. Шагнув в сторону, она тихо ругнулась себе под нос и быстро сняла туфли, который отличались знатным каблуком.
- Думаю ты не брезгуешь ничем? Ну, расскажи мне, что изменилось в тебе за последние два года? – как-то холодно, по-видимому, спросила девушка, и какая-то даже высокомерная нотка прозвучала в тоне вопроса.

 Отправлено: 26.02.09 01:50. Заголовок: В доме Вильхельма го..

В доме Вильхельма гости всегда были желанными. Сегодня с самого раннего утра отец оповестил сына о том, кто к ним приедут Бамблеби. Не всей семьей, но отец и дочь приедут точно. Новость эта обрадовала немца с самого утра, он ведь действительно порадовался за себя, точнее за то, что увидит в кой-то веки Эффи. Ссору, которая произошла всего пару лет назад, он забыл. Забыл причину, забыл ор друг на друга, даже вообще не пытался вспоминать все, что произошло пару лет назад. Ссоры остались в прошлом, ненависть друг к другу тоже. Все-таки оказывается, что друзья и воистину прощают друг другу все обиды.
День тянулся невероятно долго. Поляки должны были приехать только к вечеру, ближе часам к шести. До двенадцати часов Вильхельм был у себя в комнате, разглядывал вид из окна и довольствовался тем моментом, что они оказались в Польше, в одном из великолепнейших городов, в Кракове. Вильхельм обожал Краков так же, как и обожал Мюнхен или родной город Берлин. Здесь почти не было солнца, исключительно дожди и небо, затянутое серыми тучами или же облаками. Редко здесь затихал безумный ветер, а еще реже здесь переставал идти дождь. Но Вильхельм обожал этот город, этот край и обожал людей, которые жили здесь. В общем, довольствовался видом из окна Вильхельм с большим, большим удовольствием. Леса, поля, здесь открывался любой вид. Даже озеро, которое, кажется, называлось Хрустальным. В общем, здесь было все идеально, вообще все.
Ближе часам к трем Вильхельма позвали на обед. За столом впервые собралась вся семья. Мать, отец, братья и сестры, которые постоянно о чем-то разговаривали. Вильхельм тоже принимал участие в диалоге и спорах о том, что Германия была бы лучшим местом для встречи с друзьями семьи, и прочее и прочее. Обед оказался скудным. Точнее не то чтобы скудным, просто Вильхельм не отдавал предпочтения всем блюдам, которые сегодня присутствовали на столе. Поковыряв что-то смахивающее на салат в тарелке, он вышел из-за стола, поблагодарив родителей за столь милый ужин. Хотя никто из них даже не готовил сие ужина, но не факт. Главное, что он все еще оставался воспитанным мальчиком, который слушался отца и мать.
Следующие три часа бедный немец просидел в библиотеке. Он то дремал на софе, то пытался читать книги на польском языке. Это давалось ему с огромным трудом, однако он читал, учил язык и полностью погружался в сферу изучения новых горизонтов. Книги оказались очень занятными, так как за чтением пролетела основная часть времени. В скором времени по дому пронесся звонок. Поляки приехали, а теперь следовало выйти и встретить гостей, которые всегда были лучшими друзьями Вогельвеиде. Накидывая пиджак, затягивая галстук и аккуратно зачесывая волосы, Вильхельм вышел из библиотеки и спустился по лестнице в залу, где он уже увидел гостей. Пан Бамблеби довольно быстро поприветствовал отца, да и после заметил Вильхельма. Немец, как и последовало, так же ответил на приветствие дружелюбным кивком, хотя вдруг неожиданно кто-то впихнул ему в руки пальто. Удивленно поворачивая голову, немец заметил Эффи. Она почему-то не изменилась за все это время. Хотя нет, она стала более женственной и аккуратной.
Она была изящная и невысокая, не меньше пяти футов. Очень хрупкая и аккуратная. Нет, не изменилась. Поймав на себе взгляд девушки, Вильхельм самодовольно улыбнулся уголками губ, чуточку приподнял голову и выпрямился, отдавая пальто девушки дворецкому, который поспешил удалиться из зала. Минута молчания длилась безумно долго. Кажется, где-то там далеко слышался разговор отцов, хотя дети не поддавались на него и слушали тишину. Эффи сделала шаг первая, обняла немца крепко, начала говорить с энтузиазмом и шикарной, просто невероятной радостью в голосе.
- Не тебе одной странно чувствовать себя так. Я тоже рад, полька, безумно рад, – Вильхельм не без юношеской заносчивости усмехнулся и аккуратно высвободился из объятий девушки. - Не думаю, что ты хочешь сидеть с моей семьей и в действительности узнавать, как же там братья и сестры. Они не на столько интересны, чтобы можно было переключаться на них. И у меня нет желания сидеть дома, возвращай свое пальто и пойдем на улицу. Хрустальное озеро видела? А, ты ж полька, тебе не понять красоты Кракова, – немец отмахнулся машинально.
Довольно быстро он добился того, чтобы ему принесли чертовое пальто, а еще он еле-еле добился того, чтобы Эффи все-таки вышла с ним на улицу.
Вдохнув легкий весенний воздух, Вогельвеиде расплылся в довольной улыбке и махнул рукой, дабы Эффи шла за ним и не плелась сзади и не тормозила его движения как якорь. Краков ужасен только для поляка, но для другого человека, для представителя другой страны этот город был просто идеален. Поворачивая на дорожке, посыпанной гравием, Вильхельм свернул точно к Хрустальному озеру.
Озеро было зачарованным. Вне всяких сомнений.
Во-первых, лежало оно совсем рядом с зачарованной долиной Кракова, долиной таинственной, вечно затянутой туманом. Во-вторых, достаточно было одного только взгляда.
Водная гладь – глубоко, сочно, незамутненно голубая, словно отшлифованный сапфир. До такой степени зеркально-голубая, что отраженные в ней вершины горы были прекраснее всех на свете. С озера веял прохладный живительный ветерок, и благословенной тишины не нарушали ни плеск рыбы, ни крик птицы.
Немец тряхнул головой, пытаясь избавиться от охватившего его волнения.
- За два года, Эффи, изменилось мало чего. Прибавилось денег, сменился класс и взгляды на жизнь. А что еще нужно в этой жизни, да? – Вильхельм запустил руку в глубокий карман плаща, после чего вытащил оттуда бутылку коньяка и шоколадку, явно уступающая размерам нормальной шоколадки. – Коньяк вкуснее потому, что пить его уметь надо. А когда ты своими кривыми руками его пьешь, у тебя вкус другой получается. Пошли к тем булыжникам, там можно посидеть в кой-то веки спокойно обсудив все вопросы и все такое. Кстати, я тут слышал, что у вас там нашелся какой-то родственник, имеющий право спихнуть тебя с твоего трона? То есть тот, кто может рискнуть отобрать у тебя наследство? – он вновь издевался, но ведь как.
Вильхельм повернулся к Эффи и злобно усмехнулся, сворачивая с дорожки и взмахом руки указывая куда-то в сторону.

 Отправлено: 28.02.09 15:32. Заголовок: Высокомерный и царст..

Высокомерный и царственный до тошноты.
Даже та «радостная» и «добродушная» фраза не понравилась Эффи. Она сама была такой же, но к себе требовала заботливого отношения, чтобы даже такие мальчики как Вильхельм могли стряхивать с ее плеча пылинки. Говорят, что люди часто боялись глядеть ей в глаза. Так чего немец не боялся? Смотрел он на нее довольно неприятно, хотя, кажется, это был обычный взгляд Вильхельма. Тактичный, хотя иногда задающий слишком много вопросов. Он всегда казался каким-то слишком важным, умеющим абсолютно все, но Эффи знала все слабые стороны этого мальчика.
- Краков ваш – это ошибка Польши. Скажем, я не понимаю в этом городе ничего, и приравниваюсь к тебе, когда ты посещаешь тот же Штутгарт, – Эффи пожала плечами и усмехнулась, рассматривая Вильхельма тщательно, пытаясь найти в нем хоть чего-нибудь новенькое. Внешне был таким же, вроде бы мальчик мальчиком, только немного повзрослел, приполнел, стал выше. А все-таки его рост оказался первым пунктом «найди во мне что-то новенькое». Он вытянулся очень знатно, Эффи еле-еле дотягивалась до его плеча. Но она же девушка. Маленькая. Миниатюрная и вся такая беспомощная для мужского пола, так что чувство, мол она как карлик было для нее нормальным. Девушка вновь заметила на себе взгляд немца, прищурилась, сморщила нос.
- Улица? Там дождь! Я подыхаю с голоду, а ты меня ведешь к этому чертовому озеру?! – она нервно махала рукой, стучала ногами по холодному полу, хотя откричалась и сразу же надела туфли, вернула себе пальто, и все еще бурча под нос ругательства на чистом польском мате, вышла из дома вслед за Вильхельмом.
Но Эффи все-таки пятнадцатилетняя девушка. И любопытство взяло верх. В конце концов, она девушка и ей нет даже шестнадцати. Она была зверски смела и чрезвычайно безрассудна. Отличалась одним и славилась другим. И вновь она выругалась, да и так, как не ругаются сапожники. Ее это никогда не смущало, хотя отец часто просил ее забыть эти слова и вообще просил подчистить свой словарь. «Курва», «курва мать». Это же были для нее как святые слова, которые ничто не могло заменить. Несчастное «черт» угнетало ее, даже понижало самооценку. А она ведь девушка без головы, она ведь необузданная никакими этикетами и никакими правилами. Хочет – ругается, а хочет – играет роль маленькой доченьки своего отца.
Эффи вроде бы немножко пришла в себя, когда в голову ударил прохладный весенний воздух. Типично женским движением она отбросила волосы, после чего подняла воротник плаща и убрала руки в карманы. Вильхельм продолжала что-то говорить, а в это время девушка про себя четко играла роль сапожника, пытаясь охарактеризовать Вильхельма самыми изысканными словами, которые она знала. Краем глаза она заметила, как он достает довольно внушающую бутылку коньяка, а после фыркнула, спотыкаясь на пустом месте.
- Курва, немец! Либо не рвись вперед со своей формулой 1 и веди меня под руку, либо я разворачиваюсь и иду обедать. И вообще ты своей шоколадкой решил что? Меня избавить от зверского чувства голода? Да курва, разбежался! – она была недовольна, даже ее удивительный акцент вновь дал о себе знать. – Что ты уставился?
и лучше бы она не спрашивала, чего он уставился и вообще развернулся к ней. Злобная ухмылка после слов Вильхельм выбесила девушку, заставляя сжимать кулаки и злиться раз в десять больше обычного. Пнув какой-то камешек, он забился ей в туфельку, которая была открытой. Вновь она выругалась, остановилась на месте и стянула с маленькой ступни туфлю, выпихивая камешек и довольно агрессивно выкидывая его в сторону.
Девушка немного помолчала, потом сказала:
- Есть какая-то неудачница. Да, она может забрать мое наследство и мои деньги, так как отец завещал все деньги на своего первого ребенка. Оказывается, нагулялся где-то, польский идиот. Но та девонька не знает даже о том, что она живет в семье, где ей нагло врут. А если она узнает, я сделаю все, чтобы она молчала и сидела в своей семейке молча. И вообще заткнись, я не хочу это обсуждать. Если тебе не важно как ты будешь жить в будущем, и с какими деньгами тебе спать, то молчи. Давись шоколадкой, а я хочу есть нормальную еду! – Бамблеби так же высокомерно взглянула на немца, как и он на нее, после чего догнала его, пнула в сторону и первая зашагала к булыжникам, которые и вправду были довольно интересными.
Берег озера был усеян большими, скатившимися со склонов камнями – темные, отполированные до блеска, прямо-таки игрушки великанов, неряшливо брошенные или же просто забытые после окончания игры, они лежали в воде, темнели под прозрачным зеркалом вод, кое-где выступали над поверхностью, омываемые волной словно спины левиафанов. Множество камней виднелись и не берегу – от самой кромки и до опушки леса. Часть их была погружена в песок, лишь немного выступала наружу, предоставляя зрителю домысливать, сколь велики они в действительности.
- Краков ненавижу, но озеро идеально, – как ни в чем не бывало, она затараторила спокойно, даже удивительно мелодичным показался ее голос, не смотря на ужасный акцент. – У нас в Польше детям рассказывают сказку, что мол здесь обитает Владычица Озера. Девушка красивая, волшебница, полуэльфийка. Во времена средневековья она дарила рыцарям меч, который сопутствовал им во всем. Но здесь, на этом озере, другая история. Не помню точно какая, но Владычица тоже присутствовала в строках. – она выдохнула и остановилась на берегу, на открытой площадке, которая была сделала специально для отдыха на берегу этого озера. Разворачиваясь на каблуках, она повернулась к немцу и размела руками в стороны, - разливай, чего ты встал? Мне холодно и я подыхаю с голоду. Хочешь, чтобы я стала еще и злой?

 Отправлено: 02.03.09 03:08. Заголовок: Вильхельм пока еще т..

- Молодые люди, а вы не пьяны?
- Только не мы, мы же ответственные люди! (с)

А еще я знаю, что они мстят всем. Даже тем, кто не при деле. Что? И извращенцы тоже. Почему? Не знаю, но они других кровей. То ли дикие, то ли ненормальные, ну или просто богатые... (с)

Вильхельм пока еще тактично молчал. Девушка была зла, он это прекрасно видел и не хотел даже вмешиваться в ее безумную истерику, которая сейчас атаковала ее разум. Да, что там, выговорится и потом замолкнет, ведь довольно часто он видел Эффи безумной, взбешенной и дерзкой, а вот спустя пару минут она могла изменяться. Это же Эффи, маленькая полька, которая не знает пока еще никаких границ в этой жизни.
Немец кашлянул, надеясь на то, что девушка замолкнет и все-таки уловит, что сейчас он хочет ответить ей. Уловила и замолчала, хотя, скорее всего не так. Она договорила и успокоилась. Кстати девушка была права, Вильхельм ненавидит Штутгарт, так как это был какой-то бестолковый городок. Нет, это был город, но Вильхельм его просто на дух не переваривал. Но он решил не упоминать об этом, пропустил как-то мимо возмущение девушки и поднял воротник пальто, откашливаясь в очередной раз и разворачиваясь к девушке, немного притормаживая.
- Ты прекратишь ругаться, нет? Живешь в идеальной семье, твое воспитание должно быть ну хоть немного приличным. А ты что? «Курва, курва мать!». Я понимаю, что в Польше деревень полно, но уймись, и хватит ругаться, – он ненавидел таких девушек, который и ругаются и курят и пьют. То есть главное, чтобы они не были страстными фанатками всего, что не очень-то и полезно. Хотя по большей степени он ненавидел, когда милые девушки ругались как сапожники. Это как-то не подобало их внешнему виду, поведению и прочему. – Голодная? Неужели ты думаешь, что вот окажись ты в доме, тебя бы накормили сразу? Нет, ты бы пошла сидеть с отцом и слушать всякую ересь о том, как ты выросла и как ты похорошела… ну, или же обратное. Так что прибавь шагу, уймись и помалкивай.
Вильхельм мысленно выругался. Он ведь прекрасно знал, что девушка сейчас убьет его каким-нибудь камушком с дорожки, задушит его или чего хуже – испепелит взглядом. Она может, она может убить даже морально, хотя Вильхельм не такой уж и простой мальчик. Его учили видеть в жизни худшее, ну а научился он ой как. Какой-нибудь сенсей, обучавший его, нервно будет курить в сторонке.
Как-то уже нехотя он слушал девушку, осматривался по сторонам и пытался идти быстрее. Валуны показались довольно быстро, так что Вильхельм прибавил шагу. Зевнув, мысленно кивнув, он кое-как дослушал ответ Эффи на счет той же дамочки, которая может отнять у Эффи наследство. Вильхельм поможет польке не потерять свои деньги. Он поможет, так как пока еще не согласен бросать своего лучшего друга, точнее свою лучшую подругу в какой-либо дешевой ситуации. Хотя он прекрасно знал, что она и сама сможет показать всем, кто тут кто или нет, кто тут польская kobieta, сносящая на своем пути абсолютно все.
Какое-то время Вильхельм молчал. Думал, чтобы такого сказать, или же лучше замолчать?
- Ты знаешь ее имя? – гениально бросил немец и остановился близ одно из валунов, довольно ловко забираясь на него и так же помогая девушке. Сидеть на одном из таким валунов было прекрасно, так как поверхность камня была безумно гладкой и ровной. Сняв с себя пальто, Вильхельм кинул его на поверхность камня, помогая Эффи сесть, ну а затем усаживаясь близ девушки. Присаживаясь, он аккуратно поставил около себя дорогущую бутылку коньяка, после чего пихнул в руки девушки шоколадку, из-за которой она подняла не мало шума и истерики.
- ну мне иногда бывает интересно, кто там решает поломать тебе жизнь. Так что, молчать я не буду, Эффи, не думай и не расплывайся. – гордо бросил Вильхельм и притянул к себе бутылку, открывая ее и протягивая девушке. Пить она будет первая, так как девушка, ну и она с дороги. В общем, у них была своя вечная игра: тот кто приезжает, тот пьет первым. Тот кто уезжает: напивается последним. Странная игра, но на практике она была просто божественной, а кроме Эффи никто так не играл.
Немец выдохнул, выслушал слова девушки о Владычице Озера. Он слышал такие легенды, не раз.
- Я помню эту сказку, не надо мне рассказывать. Про Конвира… там было сложное имя, но не важно, главное то, что я слышал легенду. Не важно, в общем, – Вильхельм отмахнулся, помогая Эффи открыть и разломать шоколадку. – Ну что, за кого тебя пытаются отдать? Я знаю, слышал уже не раз. Расскажи мне что ли, поделись, кто там тебе так не нравится, кого ты уже ненавидишь. А да, мне отец не приписывает вынужденной семейки. Я сам выберу. То есть я сам управляю своей жизнью, – немец улыбнулся как-то грустно, точнее как-то лениво и без особых эмоций, что и называется вяло, грустно. – А Вильгельфорц? Он все-таки получил то, за что боролся? – вдруг неожиданно и вообще не к месту спросил Вильхельм, с интересом смотря на девушку.

 Отправлено: 09.03.09 14:19. Заголовок: Эффи потянулась, раз..

Эффи потянулась, разглаживая физиономию. Она не спала уже вот который день, так сказать была ранней пташкой. Не только ранней пташкой, но и немножко ненормальной представительницей человеческого рода. Три или четыре дня без сна давались ей легко, только если с алкоголем и в нужной компании. Однако сейчас она выглядела немного сонной и уставшей. Живот урчал, она постоянно зевала и то и дело ругалась. У нее была причина и разрешение на такие слова, как «курва» или «курва мать». Слушать немца девушка не стала. Она лишь тактично отвернулась, будто бы заинтересовалась чем-то, что булькнуло на поверхности озера.
Солнца не было, дул легкий весенний ветерок. Птицы верещались в кустах. От озера доносились писки и плески. Недовольно поморщившись, Эффи вновь повернула голову к другу и взяла протянутую бутылку. Прежде чем выпить, она посмотрела на этикетку, попыталась прочитать хоть что-нибудь, но это получилось у нее не ахти. Она не знала немецкого так, чтобы можно было без проблем, да и еще в скоростном виде читать, что написано на этикетках.
- Хочу - ругаюсь, хочу – нет. Ты же ведь не удивишься, если я скажу, чтобы ты катился к черту? – беззаботно пожимая плечами, Эффи пока еще не собираясь пить. Она никуда не спешила, Вильхельм так же не рвался домой к теплому камину и в теплые гостиные. Что ж, а девушка никогда в жизни не сдавалась. Она умела лишь недовольно кричать, махать руками и топать ногами. Но сдаваться – никогда.
Все еще играясь бутылкой в руках, и постукивая ногтями по стекляшке, он задумчиво смотрела на горизонт. Это были приятно, когда кто-то поддерживает тебя, когда кто-то, не знающий трудностей уже готов помогать тебе. Рука помощи всегда протянута, а отказываться от того, чтобы не уцепиться за эту руку просто невозможно. Девушка очнулась от размышлений, когда из куста вылетела какая-то птица, больше похожая на ворону. Проследив за траекторией движения птицы, Эффи нехотя, лениво и устало опустила голову, поворачиваясь к немцу и призадумываясь.
- Эйльхарт. Филиппа или Франческа, я не помню, как ее зовут. Она не так важна. Главное, чтобы никто не узнал о моем родстве с какой-то простой девчушкой. Это не пойдет на пользу моей репутации. И не проговорись, у тебя язык длинный, – медленно сказала Бамблеби и закинула ногу на ногу довольно экстравагантным образом.
Молчание было убито тем, что девушка быстро отломила свободной рукой кусочек шоколадки, быстро откусила безобразно маленький кусочек и следом выпила немного коньяка. Было невероятно вкусно, было невероятно приятно ощущать это покалывание в горле, было приятно чувствовать, как все обжигается этой жидкостью. Это чувство, когда у тебя немножко вяжет рот, но тут неожиданно этот маленький кусочек шоколадки размягчает действие коньяка и во рту присутствует только привкус шоколада, который сопровождается безобразно приятными ощущениями. Довольно улыбнувшись, девушка закрыла глаза от удовольствия и протянула коньяк Вильхельму.
- Отец не хочет отдавать единственную дочь за кого-то без ее разрешения. Так что все, что он придумал какое-то время назад отменилось, рухнуло и разбилось. А Вильгерфорц получил наследство. Томным, долгим образом, но получил и сейчас его интересная компания развивается. – Когда немец взял бутылку, девушка приятно улыбнулась уголками губ, сверкнула глазами и проговорила свою любимую фразу, - получи и напейся.
С этого момента они сидели молча, медленно попивая коньяк и поедая шоколадку, которая не кончалась так быстро, как содержимое бутылки. Наконец-то Эффи вздохнула:
- Ничего нет важнее денег. Ни любовь, ни радость, ни семья. Все можно купить. Почему-то мне кажется, что это не последняя наша встреча. И следующая встреча будет насыщена событиями, которые могут изменить нашу жизнь. И все равно нужно что-то делать с девицей, которая может отнять у меня все. Я не хочу наживать любовь. Я хочу ее купить. – задиристо заявила она и устроилась поудобнее на пальто, которое как не крути, но пока еще грело филейную часть.
Она разглядывала небо, усеянное тучами и облаками. Скоро как всегда будет дождь, хотя и сейчас моросило. Гладь озера была усеяна тысячами капель, которые барабанили по воде, точно отплясывая чечетку.

 Отправлено: 22.03.09 02:15. Заголовок: Бездарность чистой в..

Бездарность чистой воды. Вильхельм же и никогда не подумал бы, что он в столь тесных отношениях с многоуважаемой Эффи. И оказывается, что этой маленькой зазнайке ничего не нужно кроме состояния. Ну да ладно, Вильхельм тоже особыми нуждами в жизни не отличался и бумажки, которые он так любил с детства, пока еще в его глазах не падали ниже плинтуса. Эффи говорила в каком-то странном восторге, которого Вильхельму просто не понять. Хотя это все было логично.
Вильхельм пока еще спокойно выслушивал девушку, стараясь не пропускать слов мимо ушей. Волнение в голосе Эффи пока еще не занимало большую часть, но кое-как просвечивалось. Ехидно ухмыльнувшись, он поспешил сделать пару глотков коньяка, отказываясь от шоколада, который уже полностью перешел во владения Эффи. К девушке он не поворачивался, так как счел это ненужным и каким-то лишним движением. Она должна договорить, ну а потом можно высказать, что он думает. Хотя думать он вообще не думает.
Итак, первая проблема была связана с наследством и девушкой, по имени… ну по фамилии Эйльхарт. Довольно интересно, но как-то Вильхельм даже не счел нужным волноваться за деньги Эффи. Если девушка жила уже шестнадцать лет и даже не знала о том, что она там какая-то доченька богатого поляка, то в будущем она это не узнает. А если узнает, то виновата будет только Эффи, язык длинный у нее, но явно уж не у Вильхельма.
- Если ты будешь молчать, то никто никогда ничего не узнает. Откуда ты вообще пронюхала про какую-то там родственницу? Отец-то явно тебе не рассказал, я слышал, какой он скрытный и молчаливый. Факт любимой дочери мы опустим, согласись, что для них важнее деньги, чем дети, – выговорил Вильхельм протяжно, точно испуская вздох после обморока. – Просто помалкивай и наслаждайся жизнью.
Отмахнувшись, Вогельвеиде даже чуть ли не зевнул. Уж больно скучной показалась тема, которые поднимала девушка. Ну, точнее она их уже меняла, тараторив своим приятным голосом всякие глупости. Итак, Эффи свезло так же, как и Вильхельму. Итак, к семейной идиллии ее не принуждали, что было довольно интересно. Насколько помнил немец у поляков все сложно с такими вот линиями. Чем больше денег у детей, тем веселее живется родителям, ну а чтобы денег было больше, важно только состояние второй половины. А выбирать ее могут только родители.
- В таком случае есть за что пить и есть чему радоваться, – довольная усмешка выставилась на губах немца и он повернулся к девушке, приподнимая руку, в которой он сжимал бутылку с коньяком.
Очередной глоток был сделан, а дурман все еще не захватывал голову. Это и нравилось немцу. Аккуратно передавая бутылку Эффи, Вильхельм запустил руку в карман и нащупал там небольшую картонную коробочку. Извлекая ее из кармана пальто, на котором они расположились, Вильхельм счел нужным даже что-то протараторить:
- Купишь, не волнуйся. Если что, то я тебе помогу. Ну, может быть. Я же жадный, – сказал сухо Вогельвеиде и кивнул на картонную коробочку.
В руке он держал колоду карт. Не сказать, что это были новые карты, так как уголки этой бумажной коробочки были немного стертыми и даже расклеившимися. Карты же, которые были внутри коробочки, были вполне целыми, даже не то что просто целыми, а казались новыми. Карты Вильхельм из коробочки извлек, после чего перетасовал колоду и протянул ее Эффи, смотря на нее уж больно недобрым взглядом. Намеки по глазам читались почти сразу, но, а кто знает, какими эти намеки были. Это же азарт, а азарт бывает абсолютно разный.
- Как всегда, пиковая десятка, – Вильхельм снял первую карту с колоды и протянул ее Эффи, - и бубновый валет, – эту же карту, которую он снял следом за десяткой, Вильхельм взял себе. Именно эти две карты были самые потрепанные из всей колоды. – Играем? – с упреком поинтересовался немец и вопросительно изогнул бровь, не сводя взгляда с польки.

 Отправлено: 06.05.09 02:20. Заголовок: - каждый уважающий ..

- Каждый уважающий себя подросток подслушивает. Не так ли, мой многоуважаемый немец? Так, вижу по твоим глазам, - Эффи повернулась к Вильхельму, стиснула губы, а ее лицо вдруг сморщилось и стало совсем некрасивым. - Как то раз я просто, понимаешь ли, прошлась около кабинета отца и услышала... ну прям краешком уха разговор. Понимаешь, да, что я попала на самую суть? Приоткрыв дверь и насторожив ушки я подслушала, как отец рассказывает моей бестолковой матери о том, что у него могут быть проблемы в будущем. То есть не у него, а в нашей семьи, если с ним что-то случится.
Завершив свои рассказы о похождениях в Польше, девушка сладенько улыбнулась. Ее лицо сделалось вновь обычным, она вновь казалась миловидной блондиночкой, не способной постоять за себя. Полька внимательно слушала немца, вроде бы радовалась его поддержке, посматривая на небо. Удивительно, как здесь менялась погода. Всего двадцать минут назад на небе были одни тучи, моросил мелкий дождик, а уже сейчас все тучки разбежались.
Краков. Краков всегда казался Бамблеби необычным, каким-то волшебным. В каком-то смысле девушка была права.
Отвлекаясь от изучения лазурного неба и от лениво ползущих ватных облаков, Эффи переключилась на бутылку, которую передал ей Вильхельм. Пили они слишком быстро, от чего Девушка пока предпочла повременить. Поставив бутылку около себя, она откинулась назад и пьяно улыбнулась. Алкоголь ударил ей в голову как-то слабо, но зато лежать и наслаждаться настоящим она пока была не прочь.
- Жадность - важнейшая черта каждого из нас. Она развивает злость, ненависть, презрение, недоверие. А это у нас лучшие качества, которые могут быть в человеке, - сладенько проворковала Эффи. - Ай-ай-ай, жалость какая. Меня немного унесло от мира сего, Вилли. Ядрена вошь.
Полька окинула немца взглядом, в котором при желании можно было прочесть уйму малоприятных слов, фраз и даже абзацев. Она хотела вновь прохрипеть что-то, но не смогла. Вильхельм перебил ее, доставая карты, уже до боли знакомые ей с прошлой встречи.
На ее лице появилась улыбка. Изящная, прям загляденье. Она, наверное, так еще никогда не улыбалась. Закрытые глаза, довольная улыбка на лице, румянец на щеках - истинно впервые в жизни это выглядело умилительно. И это первый сигнал для того, чтобы девушка сию же минуту передала бутылку немцу. Хотя ее Эффи сжимала в руках и если что готова была треснуть кого угодно за попытку отобрать ее прелесть.
- Играть, говоришь? - не открывая глаз, поинтересовалась полька. - Я не против, только хочу ставки больше. Знаешь что? Я тут очень редко бываю.
Девушка выдохнула, отпустила горлышко бутылки, после чего та упала и все ее содержимое устремилось на землю.
- В воздухе чувствуется весна. Я права? - бросила она в пустоту. - Слишком редко приезжаю сюда. А ведь здесь места прекрасные и спокойные. Красивый пейзаж. Да что ты все сидишь, ты приляг как я и сразу поймешь что я несу. Давай... хм... Вильхельм, давай сделаем одну большую ставку в этой бумажной игре? - открывая глаза, девушка быстро взмахнула рукой и позаимствовала карту, которую Вильхельм протянул ей. - Играем с вальтом.

 Отправлено: 15.06.09 01:31. Заголовок: Вильхельм спорить да..

Вильхельм спорить даже не спешил. Он послушно вылавливал каждое слово Эффи, внимательно смотрел на нее и изредка тяжко вздыхал. Нелегка участь того, кто общается с многоуважаемой Бамблеби. Но Вильхельм на то ей и лучший друг, чтобы слушать всю чушь, которую та несет. Со временем он научился это делать без единых задоринок, что не радовать просто не могло.
- Не красиво с твоей стороны подслушивать. Я же сидел четырнадцать лет молча, не просил у отца коробку с письмами моего ненормального родственника, не так ли? А со временем он отдал мне ее сам, – сдержанно ответил Вильхельм.
Медленно отводя взгляд от девушки, он переключился на изучение поверхности озера. Красиво было, пусть и холодно. Никогда ему так сильно не нравилась природа. А ведь под действием согревающего коньяка она просто великолепна. Каждое деревце становится лучшим другом и опорой. Если ты перебрал алкоголя. И это ли не выгодно?
Лениво отрывая опьяненный взгляд от воды, Вогельвеиде еле заметно кивнул, прикрывая глаза. Соглашаться с Эффи – одно удовольствие, так как та ошибается крайне редко.
Вильхельм сейчас почему-то выглядел замученным. Он был бледен. Лицо имело изможденный и измученный вид, не смотря на то, что был до крайности разгорячен.
- Не зови меня «Вилли», это звучит, будто бы я какой-то фермер из далекой-далекой Голландии. Брр, это и вправду не приятно, – поморщился немец. – Вильхельм вон дер Вогельвеиде и такое гадкое сокращение от моего звучного имени. Ты меня что, не уважаешь, раз так зовешь?
Бессмысленные разговоры сыпались через край. Просто надо было балаболить, ибо сидеть в тишине оказалось очень сложным делом. Но публика была не против, Эффи мирно сидела на месте, точнее нет, она уже улеглась на камень и мило ворковала что-то об игре и об ее состоянии.
Приподнимаясь, немец возжелал посмотреть на польку. Лицо той было красивым, как не крути: оно выражало совершившееся, уже безвозвратное опьянение. Это и вправду было милым. Особенно моменты, когда она моргала. Глаза у девушки были необычными, а ресницы пышными, так что всю красоту подчеркнуть легко.
- Что-то имеешь против этой игры? – перебил ее немец.
Эффи ответила. Выбор карты мало порадовал молодого человека, так что пришлось потереть рукой лоб и рассеяно выдохнуть. Валет, как всегда первый валет.
- А не кажется ли мне, что последний был тоже валет? С той нашей игры? Я, кажется, тогда за обедом получил от отца выговор? Или же ошибаюсь? – осведомился тотчас же Вогельвеиде. – А, не важно. Бери вальта, загадывай. Ставки будут как и в том году, чтобы на долго запомнилась игра и чтобы на выполнение задания ушло много времени. Справишься с созданием задания? – благородно поинтересовался немец, махая рукой в такт своим словам. – А то помогу, придумаю чего-нибудь интересное для себя же, а потом пойдут квесты и для тебя.
Благородно отдавая карту девушке, Вильхельм тепло улыбнулся (!) и вновь откинулся назад. Лежать ему нравилось больше, чем сидеть. Заодно завалившись на булыжник, Вильхельм откинул в сторону карты. Те проскочили по поверхности огроменного камня, после чего упали на траву и рассыпались. Парочка карт была подхвачена ветром и унесена куда-то, куда немцу явно было не понятно. Да и он не заметил этого, так как поспешил убрать руки под голову и прикрыть глаза.
Ждал пока Эффи скажет задание. Она была всегда креативна, так что он ждал от своей подруги очень и очень многого, ну и так же очень и очень гадкого.